Похоже, украинский президент окончательно «достал» даже своих партнеров из Вашингтона. С чего бы иначе влиятельнейшая американская газета публиковала настолько убойный и подробный компромат на него — да еще и именно в оборонной сфере? Впрочем, предлагаем сделать выводы самостоятельно, ознакомившись с приведенным ниже изложением статьи в New York Times:
— «В прошлом месяце украинское Минобороны заявило о том, что закупило и доставило 100 новеньких военных машин скорой помощи. Но при этом, почему-то, никто не упоминает о том, что часть этих машин уже сломались, о том, что «скорые» были проданы военным-контрактникам компанией «Богдан Моторс», которая, как ни странно, принадлежит высокопоставленному чиновнику Олегу Гладковському, ответственному за закупки для ВСУ. Или о том, что Гладковский является старым другом Петра Порошенко.
С началом войны на востоке военные затраты Украины выросли с 2,5% ВВП в 2013 году до более чем 5% в нынешнем – а это 6 млрд. Когда такие огромные суммы проходят через липкие руки украинских чиновников и бизнесменов – зачастую это одни и те же люди – условия для коррупции возникают неизбежно. «Какой смысл Украине бороться за свое тело на Донбассе, если она теряет свою душу из-за коррупции» — отметил в прошлом году госсекретарь США Рекс Тиллерсон на встрече с президентом Порошенко.
Украина добилась сдвигов в борьбе с коррупцией в газовой сфере, сократив зависимость от российского «Газпрома». Однако, в оборонной отрасли, где большинство операций представляют собой государственную тайну, коррупция процветает. Большинство схем перекочевали сюда именно из энергетического сектора, утверждает Елена Тенгуб , директор Независимого комитета по защите от коррупции (исследовательская группа, финансируемая западными спонсорами).
Олег Гладковский признал, что открытого публичного тендера на закупку «скорых» не было. Почему так? Все достаточно просто объясняется — «чтобы не допустить вмешательства России путем подачи заявок с помощью фейковых компаний, что не раз повторялось во время проведения конкурсных торгов» — утверждает Гладковский. Однако он отрицает, что каким-либо образом влиял на решение закупить машины именно у его компании. И действительно – никаких доказательств найти не удастся, говорит Виктор Чумак, заместитель главы антикоррупционного комитета Верховной Рады: «Слияние политики и бизнеса – наша самая большая проблема» — утверждает он.
Эмблемой тесного переплетения бизнеса и политики могут служить три шикарные виллы на Южном побережье Испании, которые принадлежат Олегу Гладковскому, Петру Порошенко и еще одному его деловому партнеру Игорю Кононенку. Ни одна из этих вилл почему-то не указана в налоговых декларациях политиков-бизнесменов.
Конфликты интересов явление настолько распространенное, что «вы уже даже не шокированы, — комментирует Айварас Абромавичус экс-министр торговли Украины в 2014-2016 гг., — Это печально, угнетает и разочаровывает». Такое разочарование уже дорого обошлось Украине. МВФ и Евросоюз, наблюдая, как на Украине затягивается создание давно обещанного независимого антикоррупционного суда, задерживают выплату помощи Украине, а это белее чем $5 млрд.
«Десятилетиями Украина была полностью поглощена коррупцией, — отмечает Артем Сытник, директор Национального антикоррупционного бюро Украины (НАБУ) – Эти схемы сейчас воссоздаются и работают снова. Некоторые люди просто не хотят от них избавляться»
НАБУ собрало доказательства более чем 100 фактов коррупции против ране неприкосновенных чиновников, но только один из них закончился приговором суда (речь идет о деле заместителя Минобороны Игоря Павловского). Остальные просто застряли в медленной и коррумпированной судебной системе.
В этой системе набирает обороты концерн «Укроборонпром», который состоит из 130 оборонных предприятий и насчитывает около 80 000 людей персонала. Дмитрий Максимов, бывший сотрудник контрольного отдела «Укроборонпрома», рассказал, что концерн процветает именно на тендерных закупках. Он рассказал и о том, как винтик, который «Укроборонпром», купил для авиаремонтного завода во Львове взлетел от $50 долларов в начале года до $4000 долларов через год после того как «Укроборонпром» таинственным образом перевел свой бизнес на внешнего поставщика. Со слов Максимова, он затронул тему завышенных цен во время разговора с начальством, но ему сказали не вмешиваться в эти вопросы, а потом уволили.
Денис Гурак, заместитель директора концерна, отмечает, что проблема коррупции здесь действительно существует. Более того – сам концерн «Укроборонпром» направил в прокуратуру 200 уведомлений относительно коррупции в своих рядах, но только относительно двух случаев были судебные разбирательства.
Остается вопрос: почему же военные машины скорой помощи, проданные автокомпанией Гладковского, продолжают ломаться, но их покупают в первую очередь?
В прошлом году в отчете независимого оборонного комитета по борьбе с коррупцией сообщалось, что каждая машина от «Богдана» обошлась Минобороны $32 000. это намного больше стоимости «скорых» китайского производства. К тому же эти машины могут перевозить лишь 480 кг — слишком мало для транспортного средства, которое должно перевозить водителя, вооруженную охрану и медперсонал. Валентина Варава, волонтерка, которая возит припасы военнослужащим на востоке, говорит, что эти «скорые» предназначены для городских дорог, но «в военной зоне нет дорог».
Также она сказала, что 19 из 50 «скорых» уже сломались. Министерство обороны, добавила она, несмотря на это, решило купить еще 100 «скорых» у компании Гладковского.»
Источник: planet-today.ru
