00:01, 29 ноября 2022
Начавшаяся 24 февраля специальная военная операция России на Украине стала кульминацией давно копившихся противоречий не только между двумя странами, но и во всей системе международных отношений, сложившихся после Второй мировой войны. России пришлось радикально решать вопрос безопасности на западных границах, чтобы не допустить расширения военного блока НАТО на восток. Драматические события в соседней стране, начавшиеся после Евромайдана 2014 года и вооруженного конфликта в Донбассе, ознаменовали поворотный момент в эволюции внешней политики России по отношению к Соединенным Штатам и Европейскому союзу. Последствия нынешнего конфликта однозначно будут иметь фундаментальное значение не только для Украины, но и для России, для ее геополитического самоопределения и национального самосознания россиян. В рамках проекта «Неизвестное будущее» научный руководитель Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ ВШЭ, программный директор международного дискуссионного клуба «Валдай» Тимофей Бордачёв рассказал «Ленте.ру», зачем Россия решила подвести черту под неоднократными попытками встроиться в евроатлантическое сообщество и какое будущее ждет российско-украинские отношения.
«Лента.ру»: В чем вы видите причины нынешнего конфликта на Украине?
Тимофей Бордачев: Причины того, что Россия обратилась к военным средствам, — одновременно геостратегические и гуманитарные.
Вся архитектура европейской безопасности, весь европейский порядок были основаны на доминировании США и исключении интересов России
Расширение НАТО сопровождалось распространением военной инфраструктуры на восток, а после 2014 года была сделана ставка либо на присоединение Украины к Североатлантическому альянсу, либо на размещение на ее территории военной инфраструктуры США и их ближайших союзников. При этом НАТО как институт создает колоссальную иллюзию безнаказанности у младших союзников альянса (а это все члены блока, кроме Соединенных Штатов), что сильно ограничивает дипломатические возможности самих американцев. Это геостратегическая сторона вопроса.
Есть и гуманитарная составляющая. Россия в течение восьми лет предпринимала попытки мирного урегулирования конфликта в Донбассе, не будем этого забывать. Никто не настаивает на том, что эта политика была всегда идеальной и продуманной, линейной и понятной обывателю, но она была.
Ведь после событий 2014 года значительная часть населения Юго-Восточной Украины оказалась в сложной ситуации. Проблему пытались решить мирным путем, но, увы, не получилось
Видимо, действие этих факторов в итоге и сыграло свою роль в том, что Россия перешла к военно-техническим мерам, как выразился зимой заместитель министра иностранных дел [Александр] Грушко.
Сейчас много говорят об историческом контексте этого конфликта, выходящем за рамки современных российско-украинских отношений.
Это так. Нельзя игнорировать тот факт, что Украина является для России особенной территорией, и это многократно доказано в ходе исторического процесса.
Вопрос о принадлежности украинской территории встал сразу же после окончательного обретения Россией государственного суверенитета в 1480 году
Уже в 1489 году в письме императору Священной Римской империи Максимилиану московский царь Иван III писал, что собирается вернуть свои исторические земли и Киев, отняв их у великого князя литовского [Казимира IV], который ими незаконно владеет. То есть вопрос возникает сразу: в 1480 году Россия окончательно добивается суверенитета и сразу же переходит к решению украинской проблемы.
Значимость этой территории для России подтверждалась на протяжении всей ее истории. К примеру, в 1762 году население России было меньше, чем население Франции, при том что Россия уже вышла к Тихому океану. Крупнейшей по населению европейской державой Россия стала только после первого раздела Речи Посполитой. А что такое первый раздел? Это включение Украины и Белоруссии в состав Российской империи, — только после этого мы обогнали Францию по демографии.
Демография — историческая проблема для России. Мы не сталкивались с ней только во второй половине XIX века. Во все остальные исторические периоды нам не хватало людей. В том числе на фронте, ведь мы абсолютно всегда воевали в меньшинстве, кроме Второй мировой войны.
Воссоединение Крыма с Россией называют восстановлением исторической справедливости. Уместно ли считать сложности в российско-украинских отношениях постсоветского периода наследием советской национальной политики?
Помимо стратегических аспектов, о которых мы уже говорили, действительно присутствует и такой фактор.
Борьба за отделение Украины от России началась в середине XIX века, и в Советском Союзе она не затихала, более того — внутренне окрепла на основе украинской квазигосударственности, которая была создана внутри СССР в 1922 году
В рамках этой квазигосударственности и с опорой на национальные институты, появившиеся после политической кампании коренизации, борьба за отделение Украины от России получила очень сильный инструмент — институты УССР: государственные, образовательные, промышленные.
Политика коренизации в Украинской ССР
До 1923 года под русскими официально понималась совокупность трех этнических групп: великороссов, белорусов и малороссов, к которым относили и народ русинов, проживающих в Закарпатье (Западная Украина).
Однако в апреле 1923 года на XII съезде РКП(б) большевики официально провозгласили начало политики коренизации, направленной на ликвидацию «националистических пережитков», насаждения «последовательного пролетарского интернационализма», который в результате привел бы к созданию общества «равенства, дружбы и братской взаимопомощи».
При этом новая культурная политика преследовала сразу две цели: с одной стороны, укоренение в массах большевистской идеологии, с другой — ослабление националистических настроений на местах посредством предоставления республикам культурной независимости. Причин начала коренизации было несколько. Во-первых, в руководстве союзных республик плотно обосновались местные националисты, и их стремление к культурной автономии в будущем могло перерасти в борьбу за автономию политическую — и даже за отделение от Советского Союза. Во-вторых, наравне с местными националистическими движениями главной угрозой большевизму оставалась русская национальная идея, на которую опиралось Белое движение.
Политика коренизации, ставшая для УССР украинизацией, предполагала содействие развитию местных языков и культур и создание национальных элит, а также замещение русского языка и культуры в союзных республиках местными языками и культурами.
Большевики воспитывали местные элиты, наделяли официальным статусом их языки и финансировали распространение культурной продукции и прессы на этих языках. Таким образом, белорусы и малороссы (украинцы), которые до 1923 года считались составной частью русского этноса, начали в ранее никогда не существовавших границах оформляться как новые независимые нации со своей идеологией.
Причем политикой украинизации заведовали местные кадры. Еще в 1924 году в Киев, с согласия большевиков, вернулся основной идеолог украинской нации — историк Михаил Грушевский. Он разработал и воплотил метод повсеместного внедрения украинского языка через систему школьного образования. Параллельно лингвисты продолжали заниматься созданием литературного украинского языка. Реализация проекта осуществлялась и украинскими большевиками — Николаем Скрипником и Станиславом Косиором. «Мы, великоросские коммунисты, — писал Ленин еще в 1920-м, — должны быть уступчивы с украинскими коммунистами-большевиками, если разногласия касаются государственной независимости Украины, форм ее союза с Россией, вообще национального вопроса».
Результаты не заставили себя долго ждать. По всей УССР было введено изучение украинского языка в учреждениях по подготовке работников просвещения, а также в школах с неукраинским языком преподавания. В итоге с 1926 по 1932 год доля украинцев среди рабочих в промышленной отрасли выросла с 41 до 53 процентов. Впрочем, украинизация шла под непрерывным административным нажимом, поскольку вызывала неприятие у городского русскоязычного населения. Особенно людям не нравились предписания использовать украинскую речь на официальных мероприятиях. Дерусификация дополнялась и пропагандистской кампанией в советских газетах, активно развивалось издательское дело на украинском языке.
Украинизация, осуществлявшаяся советским руководством вплоть до конца 1930-х годов, создала прочную базу для развития украинской нации и ее культуры. И даже после ее сворачивания подъем национального самосознания длился по инерции еще много лет. По сути, советская политика позволила УССР стать самостоятельным субъектом, имеющим собственную национальную элиту и творческую интеллигенцию, что открыло ей путь к независимости.
И сейчас мы имеем дело с завершением процесса отделения Украины от России, который начался еще в середине XIX века. Процесс завершается, завершается логично, завершается катастрофически для населения этой территории.
Впрочем, похожие события историки наблюдают во второй половине XVII века, когда 30-летнее вооруженное противостояние с участием Русского царства и Речи Посполитой, так называемая Руина, происходила на территории современной Украины. Его мы тоже можем рассматривать как одну из попыток разделить Россию и Украину. Тогда территория Левобережной Украины вообще обезлюдела. По ходу исторического процесса эта территория регулярно становилась объектом борьбы с участием внешних сил, и сейчас мы присутствуем при новом раунде этой давней борьбы.
И сейчас Украина — это просто территория, которая по причине значительного количества объективных факторов оказалась спорной между Россией и Западом. И, как любой спорный актив, она стала предметом борьбы
Что стало ключевой проблемой российско-украинских отношений?
Эта проблема состоит в том, что у украинцев не получилось создать государства, не враждебного по отношению к России. Пробовали по-всякому: меняли власть и на выборах, и на Майдане, когда Ющенко со второго раза избрали в 2004 году, — не получилось.
Крым же в 2014 году присоединили не потому, что СССР «неправильно» распался. Крым вошел в состав России потому, что возникла такая ситуация, когда он больше не мог в составе Украины находиться, жителям полуострова нужно было прийти на помощь и одновременно обеспечить российские интересы в сфере безопасности.
Если бы на Украине получилось создать адекватное государство, не представляющее угрозы, не было бы никакого воссоединения Крыма, ничего не было бы, все было бы нормально. Но не получилось
Почему?
Культурные причины исключительно, с моей точки зрения. И они же являются сейчас некой технической проблемой и вызовом в рамках проведения специальной военной операции. Я имею в виду, что российские военные действуют по уставу, а украинцы разделились на банды и воюют. Инициативность на местах и способность к стремительным прорывам на тачанках — это ведь тоже элемент культуры. Элемент, который не позволил создать государство, но сейчас хорошо себя проявляет в боевых действиях.
У России такая судьба: легких противников нам никогда не достается
Было несколько случаев, когда противники были сравнительно комфортные, но это были люди великой цивилизации — государства Центральной Азии Коканд, Хива и Бухара, все еще наследники великих цивилизаций — Персидской империи, Империи Тимуридов, Монгольской империи. А в случае с Украиной ни о какой великой цивилизации речи не идет.
Министр обороны России Сергей Шойгу прямо заявил: «Мы воюем не столько с Украиной, сколько с коллективным Западом». Обозначение именно Запада в качестве противника как-то меняет контекст российско-украинских отношений?
Думаю, что министр обороны рассуждает в первую очередь с военно-технической точки зрения и опирается на те данные, которые есть в его распоряжении — применительно к вооружению, которое используется сейчас украинской стороной, наличию наемников, разного вида представителей стран НАТО в рядах Вооруженных сил Украины. Видна и политическая поддержка Украины, меры экономической войны против России. Есть военно-технические и экономические аспекты. Это первое.
Второе: сейчас происходит смена международного порядка.
И западные страны — прежде всего США — выступают защитниками прежнего формата международных отношений, в котором они играют лидирующую роль, а Россия, в силу исторических обстоятельств, является основным тараном, разрушающим этот старый, отживший международный порядок
В этом смысле показательны многократно оглашенные нашими китайскими друзьями цифры: 85 процентов населения Земли не поддерживают санкции против России, а если и исполняют их, то исключительно из-под палки, под угрозой существованию и деятельности своих экономических субъектов, и за это их ни в коем случае нельзя осуждать.
Сейчас мы находимся внутри этого процесса, поэтому не можем адекватно, с полной уверенностью оценить его результаты, но можем оценивать внешние обстоятельства и обращаться к историческим примерам. Вспомним 1480 год, стояние на реке Угре. Большинство боярской верхушки было против конфликта с татарами, они требовали, чтобы великий князь Иван III не сердил Орду, потому что ордынцы придут и уничтожат войско. Хан Ахмат действительно обладал военными возможностями для разгрома Великого княжества Московского. В то же время псковская земля подверглась нападению Ливонского ордена, Руси постоянно угрожали поляки, против Ивана III восстали его братья [Борис Волоцкий и Андрей Большой], обвинив великого князя в ущемлении удельных прав.
Ситуация, мягко скажем, была непростая, и ни у кого в Москве не было уверенности, что вызов Орде закончится успешно. Но сейчас, по прошествии веков, мы видим, что Иван III был на правильной стороне истории, а Ахмат — нет, он потерял адекватность оценки международной ситуации и хотел восстановления старого порядка
Поэтому потерпел бескровное поражение в ходе стояния на реке Угре и через несколько месяцев был убит [в своей кочевой ставке в устье Северского Донца].
Иными словами, когда мы говорим о международных отношениях, то не можем адекватно оценивать потенциал того или иного субъекта. У нас нет для этого достаточной информации.
Но сейчас международная обстановка говорит о том, что скорее Россия находится на правильной стороне истории, а Соединенные Штаты потеряли способность к адекватной оценке ситуации
Кстати, про оценку ситуации: саммит лидеров стран — членов НАТО в Мадриде ознаменовался призывом альянса к Украине «разрешить конфликт на поле боя». Каким образом подобные заявления отражаются на готовности России вести переговоры с Украиной?
Рассуждая теоретически, конечно, такого рода заявления не имеют никакого отношения к реальной политической действительности и к тому, что может происходить в отношениях России с Соединенными Штатами, Европейским союзом и Украиной.
В международной политике сегодня можно говорить о том, что мы (в меньшей степени), европейцы (в средней) и американцы (в наибольшей) отрицаем за своим противником право на существование
Но это не означает, что мы не будем вести переговоры. Это не взаимоисключающие вещи.
При каких условиях стороны могут сесть за стол переговоров?
Когда предполагаемые потери от продолжения военных действий будут выше, чем потери в результате компромисса. Вот и все. И когда все будут достаточно убедительны, либо одна из сторон будет достаточно убедительна.
Отсутствие такой убедительности, по всей видимости, и становится основным фактором продолжения боевых действий на Украине и продолжения политической конфронтации между Россией и Западом.
Причем замораживание конфликта — тоже некое соглашение, некий консенсус сторон в том, что у них закончились силы для продолжения конфликта. Пока силы не закончатся, стороны продолжают противостояние.
Какими в перспективе могут быть модели выхода России из-под санкций и налаживания отношений с западными странами?
С большим трудом представляю себе какое-либо завершение экономической войны со стороны Запада. Дело в том, что она ведь не только с Россией связана, но с общим кризисом, в котором находится глобальная экономика.
То, что сейчас происходит, связано с кризисом глобализации. Частичное обрушение глобальной экономики началось еще до пандемии коронавируса, пандемия подсветила существующие проблемы, а сейчас раскрылась новая грань этого кризиса
Приведу пример. Почему американцы выглядят так неуклюже, когда пытаются убедить Индию поддержать экономическую войну против России? Потому что им нечего Индии предложить, у них нет такого ресурса, который оказался бы для Индии настолько фундаментально значимым, что заставил бы ее принять сторону Соединенных Штатов в конфликте.
В 1972 году президент США Ричард Никсон и Генри Киссинджер, работавший тогда советником по национальной безопасности, сделали Китаю такое предложение, от которого он не мог отказаться — а именно открыли рынок для китайских товаров и дали инвестиции.
Визит президента США Ричарда Никсона в Китай
В апреле 1970 года сборная США по настольному теннису выступила в Пекине (этот эпизод показан в фильме «Форрест Гамп»), ее принимал премьер-министр Чжоу Эньлай. А в июне 1971-го стало известно о грядущем визите президента США Ричарда Никсона в Китай. Все это не нравилось советским властям: в СССР боялись сговора двух держав и хотели провести переговоры с США об ограничении стратегических вооружений.
Но сближение состоялось. Президент США Ричард Никсон побывал в Китае 21-28 февраля 1972 года и на прощальном банкете сообщил, что его визит «изменил мир». В разговоре с советским дипломатом Анатолием Добрыниным после возвращения в Вашингтон тогдашний советник президента США по национальной безопасности Генри Киссинджер пошутил, что американцы «не прочь научиться есть русскую икру китайскими палочками».
Визит американской делегации в Китай привел к резкому изменению геополитической ситуации в мире. Для СССР стратегический союз Китая и США стал полной неожиданностью. После сближения двух стран Советскому Союзу пришлось срочно разместить вдоль китайской границы десятки дивизий, закопав при этом в тайгу огромные средства. Издержки холодной войны для СССР при этом многократно выросли, что серьезно подорвало экономику и ускорило развал Союза.
Эти два предложения решали проблему бедности в Китае, а значит — фундаментальную проблему выживания китайского политического режима и сохранения независимости китайского государства от СССР, который был готов ограничить суверенитет КНР.
Сейчас же у США нет никаких предложений ни для Индии, ни для Арабского Востока, про Китай даже не говорю. Почему? Потому что у этих стран сейчас нет проблем, угрожающих выживанию
То есть мы идем к многополярному мироустройству?
Думаю, мы уже там. США и ЕС обеспечивают сейчас свои позиции, строят понятные для себя разграничительные линии для того, чтобы жить в новом мире. То есть там, где они уже не будут играть доминирующую роль.
Мне кажется, что, несмотря на нынешнюю безумную риторику, и в Соединенных Штатах, и в Европейском союзе понимают, что тот мировой порядок, где они были главными бенефициарами и распределителями благ, ушел в прошлое.
Теперь ЕС и США обеспечивают себе позиции в будущем международном порядке, борются за то, чтобы их положение в этом новом миропорядке было лучше
С 2014 года миллионы жителей Украины были лишены коммуникации с Россией, оставшись без российского информационного и культурного продукта. Как вольются в российское общество украинцы с присоединенных территорий, которые были оторваны от всего русского на протяжении многих лет?
Меня иногда настораживает националистическая риторика по отношению к украинцам в российском обществе и в российских публицистических кругах, — в том смысле, что сейчас в Россию понаедут украинцы и устроят нам тут Украину. Это представляется мне слишком эмоциональным восприятием действительности.
Например, многие мои коллеги считают, что украинский фактор в силу своего менталитета сыграл негативную роль в развитии СССР, что если бы не этот фактор, то Советский Союз стоял бы крепко, но его расшатала «гоголевская толпа», которая органически неспособна поддерживать сильное, крепкое, суверенное государство. Мне кажется, это эмоциональное преувеличение.
Украинская партийная номенклатура в СССР
С первых дней существования Советского Союза во власти всегда было значительное число выходцев с территории современной Украины. Двое — Никита Хрущев и Леонид Брежнев — были генеральными секретарями ЦК КПСС. Первый президент СССР Михаил Горбачев тоже был потомком украинских крестьян, переселившихся на Ставрополье.
Климент Ворошилов и Николай Подгорный возглавляли Президиум Верховного Совета СССР. Заместителями председателя «советского парламента» в разное время были украинцы Демьян Коротченко, Михаил Гречуха, Иван Грушецкий, Алексей Ватченко и Валентина Шевченко. Более того, десятками исчислялись секретари и члены политбюро ЦК КПСС, а также члены правительства. А еще украинцы возглавляли КГБ СССР — например, Владимир Семичастный, один из организаторов смещения в 1964 году своего покровителя Никиты Хрущева.
Наиболее активно выходцы с украинских земель получали руководящие посты в Москве в брежневское время. «Золотая моя столица, славный город Днепропетровск», — шутили во времена застоя. В 1965-1977 годах председателем Президиума Верховного Совета СССР был украинец Николай Подгорный, председателем Совета Министров СССР в 1980-1985 годах был уроженец Харькова Николай Тихонов, сделавший карьеру в Днепропетровске. В Политбюро ЦК КПСС «брежневских призывов» входили Андрей Кириленко, Петр Шелест, Владимир Щербицкий, Андрей Гречко, Дмитрий Полянский — все они так или иначе были связаны с Днепропетровской областью.
В политическом отношении Украинская ССР, особенно после окончания Второй мировой войны, была полноценным государством, обладавшим всеми необходимыми атрибутами — от конституции до флага. Государственная структура республики полностью соответствовала всесоюзной. Правящей была Коммунистическая партия Украины во главе с Политбюро ЦК и первым секретарем. Высшим законодательным органом — Верховная Рада. Исполнительная власть осуществлялась Советом министров через профильные министерства.
При этом Белорусская и Украинская ССР с 1945 года имели своих представителей в ООН — до сих пор это беспрецедентный случай в истории организации. Далеко не все европейские соседи современной Украины могут похвастаться тем, что они стали сооснователями Организации Объединенных Наций.
Что интересно, таких привилегий не было даже у РСФСР: в каждой национальной республике была своя компартия и академия наук, но русским иметь их было не позволено. РСФСР была полностью стерилизована от всей государственной инфраструктуры с момента основания СССР.
Кроме того Россия — многонациональная страна, а беда Советского Союза состояла в том, что он не был многонациональной страной, а был по сути федерацией, где каждый крупный этнос имел свои институты.
Кроме русских в РСФСР…
Да, кроме России и русских, но в этом я тоже не вижу фундаментальной проблемы. Не надо переоценивать русский национализм 1960-х и 1980-х годов. Поэтому присоединение Украины отдельными областями, с моей точки зрения, — это нормально.
Главное, чтобы у нас в составе России не было украинского государства. Украинцев — пожалуйста, сколько угодно
Вообще, на пространстве бывшего СССР есть только один народ, кроме русского, который более-менее имеет опыт государственности, — это Узбекистан. Бухарский эмират там сохранялся вплоть до 1920 года, когда был уничтожен большевиками. И мы видим, что Узбекистан — самое крепкое государство на постсоветском пространстве за пределами России, в значительной степени благодаря тому, что там исторически существовали институты, которые развивались в советскую эпоху. Пусть и не напрямую, не организационно, но культурно они связаны с теми институтами, которые сохранялись в рамках Российской империи.
Кстати, о вхождении новых областей в состав России. Почему принятие регионов в состав России произошло именно сейчас, а не позже, после окончательной победы или установления мира посредством переговоров?
Эти люди — бывшие граждане Украины, которые проживают на территории четырех областей — должны были получить уверенность в том, что Россия пришла навсегда, что Россия будет относиться к ним как к собственным гражданам. Это очень важно, особенно в условиях, когда происходит движение фронта: наступления, отступления, победы и поражения.
Именно убеждение жителей этих территорий в том, что Россия пришла навсегда, требовало решительного шага
Одна из проблем международных отношений состоит в том, что государство по своей природе не способно рассматривать интересы граждан другого государства как интересы своих граждан. Ни в коем случае, ни в каких вопросах — ни в военных, ни в экономических. Можно, конечно, пытаться балансировать, компенсировать, как пытаются это делать страны в Европейском союзе, но в принципе решить эту проблему невозможно. Государство не может нести ответственность за граждан других государств — только за своих. И то, что люди в этих областях становятся гражданами России, данную проблему решает.
Если с интеграцией украинцев в российское общество, политическое и правовое пространство все понятно, то как России выстраивать отношения с остальной Украиной?
Это покажет ход боевых действий — точнее, их окончание. То, что мы увидим, полностью зависит от хода и динамики военной операции.
Но важно понимать, что на Украине, собственно, нет политической нации.
Как верно замечал еще Николай Гоголь в своей статье «Взгляд на составление Малороссии», это — толпа
Николай Гоголь и его взгляд на Малороссию
В 1835 году в Санкт-Петербурге вышел сборник писателя Николая Гоголя «Арабески». В него вошла и статья «Взгляд на составление Малороссии», которая изначально задумывалась писателем как часть большого труда по истории Украины, над которым Гоголь работал в 1833-1834 годах. В письме к филологу Михаилу Максимовичу от 9 ноября 1833 года он писал об этом: «Теперь я принялся за историю нашей единственной бедной Украины. Ничто так не успокаивает, как история. Мои мысли начинают литься тише и стройнее». Тем не менее Гоголь начал постепенно охладевать к начатой работе и перешел к изучению украинских народных песен, в которых искал рассказы о жизни и борьбе народа.
Результатом этих исследований стала статья «О малороссийских песнях». Окончив ее, Гоголь не оставляет мысли о продолжении работы над «Историей Малороссии», перерабатывает прежние наброски и придает им ту форму, в которой появится «Взгляд на составление Малороссии».
При этом Малороссия занимает особое место в творчестве Гоголя, которая, как и другие исторические территории Руси, имеет свою мифологию и образует свой текст культуры, оставаясь родной для русского мира. Литературовед Михаил Бахтин особо подчеркивал роль Гоголя как «гениального выразителя народного сознания». При этом Гоголь был сторонником единства Великороссии и Малороссии, рассматривая великороссов и малороссов как части единого русского народа.
В статье «Взгляд на составление Малороссии», кроме прочего, Гоголь дает описание особенностей характера жителей Малороссии: «Это была земля страха, и потому в ней мог образоваться только народ воинственный, сильный своим соединением, народ отчаянный, которого вся жизнь была бы повита и взлелеяна войною. И вот выходцы вольные и невольные, бездомные, те, которым нечего было терять, которым жизнь — копейка, которых буйная воля не могла терпеть законов и власти, которым везде грозила виселица, расположились и выбрали самое опасное место в виду азиатских завоевателей — татар и турок. Эта толпа, разросшись и увеличившись, составила целый народ, набросивший свой характер и, можно сказать, колорит на всю Украину, сделавший чудо — превративший мирные славянские поколения в воинственные, известный под именем козаков народ, составляющий одно из замечательных явлений европейской истории, которое, может быть, одно сдержало это опустошительное разлитие двух магометанских народов, грозивших поглотить Европу».
Естественно, работа потребует времени, но мы живем не в режиме постоянной смены ленты новостей и должны представлять себе более длительные перспективы.
Но нынешний конфликт — это ровно то, чего хотели идеологи украинской государственности еще в 1990-е годы. Например, вице-президент Национальной академии наук Украины и первый секретарь Совета национальной безопасности и обороны Украины Владимир Горбулин писал, что независимость должна быть добыта кровью. Разве не происходит именно сейчас консолидация украинского общества, трансформация гоголевской толпы в нацию?
Не думаю, что это серьезно, потому что культурный и исторический фундамент гораздо масштабнее, чем последствия текущих событий. Потому что как только в какой-либо области Украины появится русский солдат, сразу все изменится.
Все прекрасно помнят советский фильм «Свадьба в Малиновке»: красные пришли, белые пришли, повоевали там, повоевали сям, но все прекрасно
С точки зрения историков, политологов, более интересен феномен западной части Украины — она выделяется на фоне всей остальной страны. Но что ж, скорее всего, эти люди будут находиться в составе другого государства, и для нас это уже не будет проблемой.
