На состоявшемся в Москве в апреле 1996 года саммите по ядерной безопасности Борис Ельцин заявил, что в связи с процессом сокращения вооружений из отечественной оборонной программы было высвобождено 500 тонн высокообогащенного урана (ВОУ) и около 50 тонн оружейного плутония. Эта информация официально подтверждена президентом РФ на 41-й сессии Генеральной конференции МАГАТЭ в сентябре 1997-го. Высвобождение огромного количества оружейных материалов поставило на повестку дня вопрос их утилизации.
Что касается 500 тонн ВОУ, то они согласно заключенной правительством Черномырдина «урановой сделке» продавались Соединенным Штатам для использования в качестве топлива атомных электростанций. За него Россия должна была получить около 11,9 миллиарда долларов. Чуть позже США оценили свой успех как сделку века, поскольку получили колоссальную выгоду. Судите сами: в рассекреченных в США документах по истории атомного проекта сообщалось, что начиная с 1945 года американцы смогли произвести только 550 тонн оружейного урана. Из других достоверных источников известно, что советские производственные мощности по разделению изотопов урана превосходили американские не более чем на 10 процентов. Таким образом, по итогам сделки ее организаторы оставили Россию с запасом оружейного урана значительно меньшим десятой части американских стратегических запасов. Это было совершенно очевидное обрушение былого ядерного паритета СССР и США, достигнутого жертвами и трудом нескольких поколений советских людей (подробнее – «Урановый урон»). Хотя некоторые наши либералы и сейчас считают, что для России получение от США примерно 12 миллиардов долларов было благом, поскольку «наша атомная отрасль финансировалась по остаточному принципу».
Что с «лишним»
В соответствии с российско-американским соглашением от июля 1998 года был создан совместный руководящий комитет для координации научно-технических работ по вопросам утилизации излишков оружейного плутония. С самого начала наш подход основывался на том, что речь идет о ценнейшем энергетическом ресурсе. В контексте принятой у нас в стране концепции закрытого ядерного цикла приоритет в способе утилизации плутония должен быть отдан его использованию в топливе для АЭС. Поскольку это связано со значительными финансовыми расходами, для ускорения процесса США и другие страны должны были обеспечить финансирование полной программы утилизации в России.
Согласно подготовленному совместным комитетом соглашению между правительствами РФ и США об утилизации плутония, подписанному 29 августа 2000 года, каждая из сторон обязывалась избавиться от 34 тонн «лишнего» оружейного плутония путем его использования в МОКС-топливе с последующим облучением в энергетических реакторах. Соглашение предусматривало синхронизацию программ обеих сторон. Выполнение российской части предполагало, как уже говорилось, предоставление финансовой помощи со стороны США и ряда других западных стран. Стоимость нашей части проекта на момент подписания соглашения оценивалась в 1,8 миллиарда долларов.
Планировалось, что реализация соглашения начнется во второй половине 2009 года, а полностью программы утилизации будут закончены в 2025-м. В России для облучения МОКС-топлива предполагалось использовать БН-600 на быстрых нейтронах и четыре ВВЭР-1000 Балаковской АЭС, в США – легководные реакторы.
Реализация соглашения с самого начала столкнулась с серьезными трудностями. К ним следует отнести разные подходы его участников к вопросам гражданской ответственности за причиненный ущерб и финансирования программы. С подписанием в сентябре 2006 года протокола, обеспечивающего паритет сторон во всех аспектах, связанных с реализацией соглашения, проблема гражданской ответственности была снята, однако с обещанной нам оплатой все оказалось сложнее. Вероятно, потому, что ее оценочный размер вырос с 1,8 до четырех миллиардов долларов. В апреле 2007 года США уведомили Россию, что их донорский вклад в 850 миллионов долларов является окончательным. В сложившихся условиях финансирование программы из бюджета нашей страны признали нецелесообразным, так как утилизация плутония путем его использования в МОКС-топливе легководных реакторов не соответствовала долгосрочной стратегии развития ядерной энергетики страны. В этой связи отсутствие внешнего финансирования по существу вело к денонсации соглашения.
По оценке России, отказ от выполнения соглашения мог бы негативным образом повлиять как на двусторонние отношения, так и на взаимодействие с другими странами. Поэтому Росатом инициировал рассмотрение такого изменения сценария программы утилизации плутония в нашей стране, которое соответствовало бы российским планам развития ядерной энергетики и было бы приемлемым для обоих участников. После проведенных в 2007 году консультаций американская сторона согласилась с нашими предложениями. В ноябре 2007 года министр энергетики США Самуэль Бодман и руководитель Федерального агентства по атомной энергии РФ Сергей Кириенко подписали совместное заявление, касающееся нового плана утилизации 34 тонн избыточного плутония. Согласно этому документу она должна была осуществляться путем его использования в качестве МОКС-топлива с последующим облучением в реакторе на быстрых нейтронах БН-600, который в то время эксплуатировался на Белоярской АЭС, и в реакторе БН-800, строившемся на той же площадке. Представители США и России одобрили изменения в межправительственном соглашении 2000 года, отражающем новую интерпретацию соответствующих технических вопросов и прочие нюансы, необходимые для сотрудничества. Документы были подписаны в 2010 году и вступили в силу в июле 2011-го.
В соответствии с измененным соглашением каждая из сторон обязалась приступить к утилизации 34 тонн избыточного оружейного плутония (25 тонн в форме металла и 9 тонн в виде диоксидного порошка) в 2018 году и завершить процесс через 15 лет. Обе стороны предполагали использовать одинаковый метод, а именно превращение всех 34 тонн в МОКС-топливо.
Вступление в силу измененного соглашения позволяло надеяться, что запущенные параллельно национальные программы утилизации плутония при условии их стабильного долгосрочного финансирования обеспечат создание необходимой промышленной инфраструктуры в 2016–2017 годах и каждая из сторон начнет перевод ядерных излишков в МОКС-топливо и его облучение в реакторах. Однако дальнейший ход событий опроверг такие прогнозы.
Министерство засолки плутония
В 2012 году заокеанские «партнеры» возобновили дискуссии об альтернативных методах утилизации. Для выработки соответствующего решения Министерство энергетики США сформировало экспертную группу. До предоставления ее доклада, которое ожидалось в начале 2014 года, строительство американского завода по производству МОКС-топлива было приостановлено.
Росатом успешно реализовал национальную программу, не внося в нее каких-либо принципиальных корректив. Продолжаются активные работы по сооружению реактора БН-800 на быстрых нейтронах с натриевым теплоносителем, в НИИ атомных реакторов в тестовом режиме запущен химико-технологический комплекс по изготовлению МОКС-топлива для обеспечения стартовой загрузки реактора БН-800. С вводом в 2016 году в строй завода по производству МОКС-топлива на горно-химическом комбинате (ГХК) в Железногорске (Красноярский край) реактор БН-800 будет полностью переведен на МОКС-топливо.
Необходимо отметить, что применение быстрых реакторов для утилизации оружейного плутония имеет некоторые особенности. В первую очередь это возможность нарабатывать новый материал, качество которого при использовании боковых урановых экранов активной зоны может даже превосходить качество оружейного плутония. Именно по этой причине статья VI соглашения устанавливает запрет на переработку облученного топлива и экранов в течение всего процесса, вплоть до полной утилизации оговоренных 34 тонн.
Согласно последним данным национальной администрации США по ядерной безопасности (НАЯБ) первичная оценочная стоимость сооружаемого в ядерном центре Саванна Ривер (штат Южная Каролина) завода по производству МОКС-топлива выросла с 4,8 миллиарда долларов до 7,7 миллиарда, а планируемый срок его ввода в эксплуатацию перенесен с 2016 на 2019 год, причем в строительство объекта уже вложено 3,7 миллиарда долларов.
Принимая во внимание данное обстоятельство, а также с учетом введенного бюджетного секвестра (в том числе сокращения оборонных расходов на 454 миллиарда долларов в период до 2021-го), администрация США зафиксировала в сопроводительном письме к апрельскому запросу Министерства энергетики в конгресс на 2014 финансовый год положение о намерении замедлить темпы строительства МОКС-завода, а также рассмотреть альтернативные, менее затратные методики утилизации плутония. Во исполнение указанной директивы финансирование НАЯБ в части, касающейся сооружения МОКС-завода, урезано на 115 миллионов долларов по сравнению с 2012 годом, когда было выделено 435 миллионов. Каких-либо средств на эти цели с 2015 по 2018-й вообще не предусмотрено.
Стремясь нейтрализовать возникшие в экспертном сообществе слухи о том, что предпринятые администрацией шаги фактически аннулируют российско-американскую договоренность по плутонию, первый заместитель министра энергетики Даниэль Понеман заявил, что США не отказываются от утилизации избыточного оружейного плутония, однако хотели бы решить эту задачу оптимальным как в финансовом, так и в технологическом смысле образом, о чем уже проинформированы российские коллеги.
В прошлом году по указанию министра энергетики Эрнеста Мониза была создана экспертная группа, занимавшаяся анализом альтернативных методов. Эксперты рассмотрели порядка тридцати вариантов и выбрали оптимальные, на их взгляд, опции. Одна из них предлагает иммобилизацию порошка плутония в керамических матрицах и их последующее размещение в скважинах глубиной от трех до пяти километров, что, по мнению американцев, должно затруднить несанкционированный доступ к ядерному оружейному материалу. Другой вариант предусматривает размещение излишков в принадлежащем Министерству энергетики США пилотном хранилище радиоактивных отходов (Waste Isolation Pilot Plant – WIPP) на юго-востоке штата Нью-Мексико. Оно представляет собой ряд полостей, вырытых в солевых отложениях на глубине 650 метров. Какого-либо барьера для потенциальных злоумышленников этот вариант не предусматривает. Российский анализ показывает, что предложенные американцами опции противоречат статье III межправительственного соглашения, которая определяет единственный метод утилизации – облучение в энергетических реакторах, что обеспечивает необратимый вывод плутония из оружейной программы.
Предлагаемые американцами иные подходы не исключают вероятности намеренного или несанкционированного извлечения оружейного плутония из мест его хранения и повторного использования в военных целях.
Однобокий паритет
Наш анализ в свою очередь показывает: какими бы ни были решения американской администрации относительно методики выполнения национальной программы утилизации избыточного оружейного плутония, они вряд ли повлияют на ход работ у нас. Федеральная целевая программа «Ядерные энергетические технологии нового поколения на период 2010–2015годов и до 2020 года» предусматривает использование реакторов на быстрых нейтронах со смешанным уран-плутониевым топливом, и утилизация излишков встроена в эту ФЦП.
Россией допускалось, что даже в случае отказа американцев от утилизации плутония ранее согласованным методом облучения стороны могут постараться сохранить соглашение. Это было обусловлено в первую очередь стремлением избежать негативных политических последствий для процесса сокращения ядерных вооружений и режима нераспространения, которые могут возникнуть.
Очевидно, что при выработке такой договоренности должны были учитываться нынешние реалии, которые существенно отличаются от существовавших 20 лет назад, когда был впервые поставлен вопрос о необходимости утилизации высвобождаемых оружейных ядерных материалов. Основным побудительным мотивом переработки излишков оружейного плутония являлось исключение рисков его возможного хищения и незаконного оборота, обусловленное беспокойством относительно недостаточно надежной системы хранения оружейных ядерных материалов (ОЯМ) в России. Однако за последние 15 лет положение кардинально изменилось. На комбинате «Маяк» и ГХК построены хранилища большой емкости, оборудованные современными техническими системами физической защиты, разработана и введена в действие государственная система учета и контроля ядерных материалов. Осуществление в РФ всех этих мер свело к минимуму риски хищения и незаконного оборота ОЯМ.
Необходимость придания процессу сокращения ядерных вооружений необратимости являлась дополнительной мотивацией утилизации излишков. Однако в результате проведенных в последние два десятилетия сокращений уровень ядерных вооружений снизился во много раз и избыточный плутоний никак не может повернуть дело вспять. Максимально возможное количество боезарядов у каждой из сторон ограничивается загрузочной способностью средств их доставки. Иметь больше нет смысла. Как известно, в соответствии с действующим Договором об ограничении стратегических вооружений число носителей у каждой из сторон к концу 2018 года не должно превышать 700. Для Соединенных Штатов с учетом максимально возможной загрузки носителей потребное количество боезарядов – около четырех тысяч, что несколько меньше имеющегося у них в настоящее время. По экспертным оценкам, для содержания такого арсенала необходимо не более 20 тонн плутония. Можно учесть и то, что даже за вычетом объявленных излишками 34 тонн в арсеналах каждой из двух ядерных держав остается более 50 тонн оружейного плутония – этого достаточно для производства 12 500 боезарядов. Становится очевидным, что утилизация декларированных излишков плутония не влияет на необратимость сокращения ядерных вооружений и в большей степени носит символический характер.
Учитывая это, Россия могла соглашаться с любым из способов утилизации, которые США посчитают для себя приемлемыми. Взамен мы вправе потребовать отказа от положения, запрещающего переработку отработавшего топлива и экранов до полной утилизации пресловутых 34 тонн. Более того, принимая во внимание представление многих американских экспертов об эквивалентности оружейного и реакторного плутония для целей ядерного оружия, российская сторона могла бы также настаивать на увеличении доли утилизируемого вещества в виде диоксидного порошка. Это дало бы нам возможность включить в процесс утилизации часть из 48 тонн гражданского плутония, полученного в результате переработки ОЯТ, хранящегося на комбинате «Маяк».
Другой принцип соглашения – параллелизм или выполнение соглашения обеими сторонами синхронным образом – также мог бы быть подвергнут ревизии. Однако здесь пересмотр правил игры возможен, если не возникнут трудности для разработки и осуществления мер международного контроля над утилизацией. В контексте возможного вовлечения других стран в процесс сокращения ядерных вооружений это важно, так как дает возможность отработать методы и практику международного контроля.
По оценкам специалистов, весь период существования соглашения о ликвидации высокообогащенного оружейного урана путем его использования в АЭС, как и 68 тонн оружейного плутония, носит ярко выраженный насильственный характер. Американцы получили огромные дивиденды от приобретения в России 500 тонн высокообогащенного оружейного урана, что значительно подорвало финансовые и оборонительные возможности нашей страны. Затягивание процесса исполнения соглашения по ликвидации 68 тонн оружейного плутония явно демонстрирует нежелание правящей верхушки США и особенно конгресса тратить огромные деньги на строительство заводов по облучению ликвидируемого плутония. Одновременно с этим американцы вынуждают Россию выполнять затратные программы, вкладывать в них значительные средства, тратить энергию и эмоциональный потенциал научно-технического персонала.
Как показали последние события, США не выполнили основные положения соглашения по ликвидации оружейного плутония, изменив технологию утилизации. В этой связи Россия приостанавливает действия соглашения об утилизации плутония.
Руководство страны может возобновить действие соглашения с США об утилизации избыточного оружейного плутония при выполнении Вашингтоном ряда условий. Это следует из текста законопроекта, внесенного президентом Владимиром Путиным в Госдуму и находящегося на рассмотрении нижней палаты. Соглашение и сопутствующие ему протоколы могут снова стать действительными, если Соединенные Штаты устранят причины, приведшие к «коренному изменению обстоятельств», существовавших на день вступления документа в силу.
Источник: vpk-news.ru
