Концепция «борьбы на дальних подступах» выглядит привлекательной лишь в том случае, если о ней вести речь на орущих базарах, которые у нас почему-то называют ток-шоу. То есть, там, где основной задачей является отключение мозгов и включение эмоций, причем самого низкого уровня.
Если переводить разговор в область здравых рассуждений, концепция начинает вызвать вопросы.
Буквально три года назад — в 2014 году — практически все эксперты, не говоря уже об официальных лицах, давали крайне осторожные оценки численности выходцев из России в отрядах боевиков в Сирии (причем не только ИГИЛ, а вообще всех боевиков) в десятки — максимум сотни человек. В 2015 году оценки серьезно повысились — речь пошла уже о тысячах. Путин в октябре 15 года оценил численность выходцев из России и СНГ в рядах ИГИЛ* в 5-7 тысяч человек. Шойгу дал общую оценку численности ИГИЛ в 60 тысяч человек. Уже в феврале Шойгу отрапортовал об уничтожении 2 тысяч боевиков — выходцев из России.
Тем не менее, теперь оценка численности выросла чуть ли не вдвое — от 10 до 15 тысяч боевиков-выходцев из России и СНГ и примерно 4-5 тысяч из них — граждане России.
К цифрам, которые оглашают наши политики и придворные эксперты, стоит относиться с подозрением — эти цифры отражают в первую очередь политическую необходимость, однако факт в том, что при высоких потерях, которые несут боевики, численность выходцев из России и СНГ не падает. А возможно, и увеличивается.
Такое возможно лишь в одном случае: когда у нас, на нашей собственной территории работает механизм, воспроизводящий боевиков. И этот механизм не ломается «борьбой на дальних подступах», здесь речь идет о «подступах ближних». Говоря иначе, вне зависимости от грандиозных побед «там» «здесь» происходит что-то, что заставляет людей браться за оружие и ехать на верную смерть, лишь бы не жить счастливой и зажиточной жизнью здесь. Что-то не в порядке в первую очередь у нас самих.
Мы прекрасно знаем — что именно не в порядке. Нет никакой счастливой и зажиточной жизни для всех. Она, конечно, есть — и колонны «роллс-ройсов» на горных дорогах свидетельствуют, что некоторые из жителей региона Северного Кавказа живут вполне сносно — возможно, что они мечтают о чем-то лучшем, но и так уже неплохо. Но это только некоторые. С остальными все гораздо хуже. Остальные и живут хуже потому, что по дорогам ездят колонны роллс-ройсов. Равно как и остальные жители России живут не так, как должны просто потому, что у кого-то есть домики для уточек и бассейны за госсчет стоимостью в 2 млрд рублей. Самолеты для личных собак и зарплаты в миллионы рублей в день при рекордных убытках руководимых ими государственных компаний. Но на всех остальных просто не хватает. Им предписано держаться и выживать.
Человек, попадая в ситуацию выживания (зачастую биологического выживания) выбирает одну из трех моделей поведения. Я уже писал как-то о них. Первая модель — конформизм. Попытка хоть как-то приспособиться. Психологически такой человек предельно агрессивно относится к любой негативной информации о будущем — просто потому, что ему ничего не остается, как истово верить в то, что этот кошмар когда-нибудь закончится. Логика проста — ну не может же это быть вечно! Столь же истово он относится к любой позитивной информации — пусть она абсурдна, нелепа и откровенно лжива. Ничего другого в такой модели ему не остается.
Две другие модели поведения — разрушение. Одна модель — разрушение внутреннее, по которой человек уходит от действительности, направляя агрессию внутрь себя и своей социальной ячейки. Так появляется массовый алкоголизм, наркомания, разрушаются семьи, растет бытовое насилие. В этой же модели появляются «группы смерти», где подростки, и без того склонные к саморефлексии, попадают в руки опытных психопатов, ведущих их к саморазрушению. В общем, у этой модели много разных проявлений, но все они безопасны для власти, так как направлены не на нее. Поэтому борьба с первой и второй моделью поведения и не ведется. В лучшем случае имитируется.
Третья модель — разрушение внешнее. Агрессия направлена вовне. Эгоисты направляют разрушение в область криминала, становятся бандитами и разрушают чужую жизнь ради поднятия своей собственной. Альтруисты уходят в терроризм — то есть, попытку разрушения окружающего мира пусть даже в ущерб себе. И если криминал неопасен для власти (в сущности, в большинстве стран бывшего СССР к власти пришли как раз мафиозные структуры, срощенные с силовыми и бюрократическими, поэтому криминал для них социально близок и во многом служит кадровой базой), то терроризм — единственная из моделей, которая действительно потенциально угрожает действующей власти.
Другой вопрос, что терроризм является неотъемлемой частью созданной системы грабежа наших стран. Он воспроизводится самой обстановкой безнадеги, социального неблагополучия, беспредельного воровства власти и приближенных к ней за счет всего остального народа. Доля альтруистов невелика, доля альтруистов, выбирающих путь борьбы, еще меньше. Поэтому особой проблемы они не доставляют — организационно террористы слишком слабы и не способны пошатнуть устойчивость существующих Mafia State. Обычных полицейских мер вполне достаточно, чтобы держать ситуацию под относительным контролем. Редкие теракты даже полезны для власти, так как дают ей основание для ужесточения контроля.
Однако возникновение Исламского государства создало принципиально новую картину. У хаотичного терроризма появился вектор. Во многом существенное улучшение террористической обстановки на Северном Кавказе, Средней Азии связано не столько с работой спецслужб, сколько с появлением Исламского государства, которое и стало притягивать к себе и вбирать в себя весь тот контингент, который и готов был на вооруженную борьбу. ИГ дало цель, которой раньше не было или которая не выглядела привлекательной для большинства.
На каком-то этапе спецслужбы даже с облегчением восприняли новую картину, начав массово выдавливать потенциальных террористов из своих стран. С этим, видимо, и связан всплеск роста численности выходцев из России и СНГ в террористических структурах Сирии и Ирака — как ИГИЛ, так и иных боевиков — «умеренных» и аффилированных с Аль-Кайедой. В общей сложности по более-менее адекватным оценкам, сейчас во всех террористических группировках Ближнего Востока насчитывается порядка 10-12 тысяч выходцев из России, причем не менее тысячи-полутора из них — это славяне. Если учесть, что за пять лет войны примерно половина от этого количества, а возможно, и больше уже погибло, то общее число россиян ближе к числу 20 тысяч человек — огромное количество. Правило 10-10-10 никто не отменял: на 10 боевиков приходится примерно 100 готовых взять в руки оружие и около 1000 сочувствующих им. Это означает, что кроме 20 тысяч боевиков, воюющих в Сирии и Ираке, есть около 200 тысяч, готовых взять в руки оружие и порядка 2 миллионов сочувствующих. Это не мираж — молодежь Северного Кавказа заражена модой на ИГИЛ, у каждого второго в телефоне есть нашиды или ролики ИГИЛ, есть фотографии или любые другие свидетельства интереса к этой группировке. Интерес распространяется с модой, и славяне уже давно не редкость среди боевиков или среди прихожан подпольных молельных комнат радикальных проповедников. Среда унижения и безнадежности, которую генерирует современная российская человеконенавистническая действительность, работает лучше любых проповедников.
И вот теперь ситуация меняется. Исламское государство, у которого изначально было мало шансов на победу, а после неудачного блицкрига 14 года, когда ИГИЛ победоносно прошел по Ираку, но так и не сумел решить ключевую политическую задачу — захват Багдада и принуждение иракского правительства к миру на своих условиях, шансов у ИГ не осталось. ИГИЛ способен на победу только в ходе блицкрига. Затяжная война для него стратегически является катастрофой — слишком велик разрыв в ресурсах, оргвозможностях и технологиях со своими противниками. Выигрывая большую часть сражений, ИГИЛ проигрывает войну. Если в 14-15 и 16 годах деградация ИГИЛ происходила постепенно, то теперь (особенно, если в дело вмешаются регулярные и системные противники ИГИЛ как США), военное поражение становится вопросом относительно близкого времени. Американцы предполагают, что 17 год станет годом перелома, а в 18 году поражение ИГИЛ станет фактом. Так это или нет — говорить рано, но предпосылки, безусловно, реальны.
Однако радость от будущей победы над ИГИЛ выглядит натужной. Проблема остается. И эта проблема — «ближние подступы». Механизм, воспроизводящий террористов на нашей территории и территории стран СНГ, никуда не делся. Скорее, наоборот — кризис усугубляет общую ситуацию. Разрыв в доходах растет: уже публиковались данные о том, что богатейшие граждане России с ноября по февраль увеличили свое совокупное состояние на умопомрачительные 50 млрд долларов. Речь идет буквально о десятке самых богатых. Плюс есть чиновники, которые, судя по всему, тоже не слишком затягивают пояса. Масштабы воровства только растут — и все это лишь усугубляет катастрофические разрывы с остальной частью населения. Говоря иначе — конформистская модель выживания в таких условиях начинает сжиматься, а вот разрушительные модели — увеличивать свою долю. Растет доля модели внутреннего разрушения и растет доля модели разрушения внешнего. Что говорит лишь о том, что террористическая угроза не только не снижается — она растет.
«Победа» над Исламским государством приведет к тому, что немалая часть боевиков вынужденно вернется домой. «Инфраструктура выживания» ИГИЛ рассчитана на 10-12 тысяч человек. Больше в подполье в Сирии и Ираке уйти не смогут. Остальные будут вынуждены либо уходить в новые «земли джихада», либо возвращаться обратно. Вернутся люди, обладающие опытом, авторитетом и главное — идеей. Тем самым вектором, которого раньше не было.
Отсюда простой вопрос — так ли разумна была «борьба на дальних подступах?» Если она в конечном итоге приведет к всплеску катастрофических событий уже на «ближних подступах»? Понятно, что наше сановное ворье под удары террористов будет попадать крайне редко — взрывать автомобили, пояса смертников и сыпать бомбы с беспилотников будут среди обычных людей. Тех самых зрителей телевизора, которые радостно сегодня хлопают в ладоши нашим грандиозным победам где-то там, далеко.
*ИГИЛ (ИГ, Исламское государство) — террористическая организация, запрещена в РФ
Автор: Эль — Мюрид
Источник: el-murid.livejournal.com
