Правда о ЧП вскрылась спустя два года: пострадавший был парализован и не мог говорить
Тюменский полицейский с трудом выжил после тяжелейших травм, полученных во время тренировки в спортзале на базе ОМОНа. Молодой парень оказался парализован и долгое время не мог говорить.
Показать полностью… Коллеги омоновца cписали все на несчастный случай и сделали так, чтобы истинная причина ЧП никогда не стала известна. Однако недавно к искалеченному полицейскому вернулась речь и он cмог наконец рассказать о том, что на самом деле происходит в ОМОНе. Подробности — в материале «URA.Ru».
Мечта жизни
25-летний Иван Голиней, работавший в тюменской полиции, во вневедомственной охране, два года назад перевелся в ОМОН: парень мечтал о службе в элитном подразделении еще с армии. 24 ноября 2014 года было его вторым рабочим днем в отряде. В 9:00 утра Иван заступил на суточное дежурство, а в 10:00 началась тренировка. В качестве разминки омоновцы играли в регби баскетбольным мячом. «Игра эта очень жесткая: обе команды бегают за одним мячом, игроки могут ударяться о стены, толкаются, падают», — писал потом в объяснении командир отделения Владимир Бутра.
По показаниям его и еще нескольких бойцов ОМОНа, именно во время этой разминки Иван и получил травмы. Медики диагностировали у полицейского тяжелейшую черепно-мозговую травму и перелом позвоночника. Чтобы удалить огромную гематому в голове, пришлось делать срочную операцию — трепанацию черепа. Врачи назвали травмы несовместимыми с жизнью и опасались давать какие-либо прогнозы, однако парень сумел выкарабкаться с того света.
Пока шла операция, в больницу приехала его мать. «Начальник ОМОНа, фельдшер и еще какой-то боец рассказали мне, что сыну в голову прилетел баскетбольный мяч, — рассказывает Наталья Юрьевна. — Позже доктора объяснили мне, что у Вани множественные ушибы головного мозга и что от удара мячом таких последствий не было бы». Она и сама чувствовала, что что-то не так и что «официальная версия» — это ложь, но сын не мог ей ничего рассказать.
После продолжительного лечения последовала еще более длительная реабилитация, которая продолжается до сих пор:
Иван оказался парализован на одну половину тела и долгое время не говорил: общался с родными лишь жестами головы (да — нет).
Однако паралич постепенно отступал, а недавно к парню стала возвращаться речь. Спустя два года полицейский смог наконец рассказать о том, что на самом деле произошло на той роковой тренировке.
По признанию парня, травмы он получил вовсе не в ходе разминки, а во время спарринга с командиром отделения. Тема занятия была «Боевые приемы борьбы», и Бутра вызвал его на бой: так в отряде по традиции проводилась «приемка» — своеобразный «обряд посвящения». Считалось, что если новобранец выдержит спарринг — он достоин служить в ОМОНе. При этом каких-либо защитных средств, оберегающих, например, голову или пах, у противников не было.
Иван раньше никогда не занимался единоборствами (только играл в баскетбол), и против опытного бойца, 36-летнего командира у него не было шансов. По сути, схватка превратилась в избиение новобранца: тот почти сразу оказался на полу. Однако командир, одетый в «берцы», по словам пострадавшего, продолжал наносить ему удары ногами. После спарринга товарищи оттащили его в раздевалку.
Медицинскую помощь раненому не оказывали в течение шести часов. «В городе единственное травматологическое отделение — в ОКБ №2, но начальник ОМОНа, испугавшись, приказал везти Ваню в медсанчать МВД, чтобы скрыть происшествие, — говорит мать Ивана Голинея. — Он бы там и умер, потому что травма была несовместимая с жизнью, но врач медсанчасти, когда его привезли, испугался — он сразу все понял и вызвал скорую». Тренировка у омоновцев закончилась в полдень — лишь в 16.55 пострадавшего доставили в ОКБ№2 и начали оказывать ему медпомощь. В этот момент Иван уже впал в кому.
Честь омоновцев
Уголовное дело по факту причинения сержанту Голинею травм долгое время не складывалось: его коллеги дружно давали показания, что он получил удар мячом в голову, сам же он не мог ничего сказать. «В ходе проверки был опрошен командир отделения ОМОНа Бутра В.В. С его слов, Голиней И. А. в составе группы занимался физподготовкой, играл в „рекби“, — пишет участковый, собиравший материал. — После этого он сходил в душ, пообедал и заступил на дежурство. Все это время Голиней не жаловался на плохое самочувствие и никаких болезненных признаков не подавал».
На основе этих показаний участковый отказал в возбуждении дела, однако прокуратура отменила это решение, после чего полицейские передали все бумаги в следственный комитет. Следователи и вовсе приобщили к материалам проверки экспертизу, согласно которой Голиней получил травму еще за сутки до заступления на дежурство.
«Знаете, что они пытались нам приписать? Что мы сами его избили и отправили со сломанным крестцом и с гематомой в голове на работу!» — говорит мать пострадавшего.
Вскоре Следственный комитет закрыл уголовное дело.
Расследование возобновились лишь после того, как Иван смог начать говорить — он не только дал показания, но и опознал человека, который наносил ему травмы — командира отделения. Сейчас дело вновь ведет следственное управление областного полицейского главка. По словам матери, следователи сейчас ждут еще одну экспертизу, которую делают в Екатеринбурге.
При этом у родных Ивана складывается ощущение, что уголовное дело спускают на тормозах. Вскоре после случившегося из ОМОНа уволились почти все причастные к истории: командир подразделения Владимир Бутра, фельдшер Иван Фатеев, замкомандира роты. А командир ОМОНа Олег Сидорчик всеми силами пытается дистанцироваться от произошедшего.
«В первый раз мы увиделись с ним в больнице, после чего он сбежал в командировку в Дагестан на полгода, оставив улаживать все дела своих заместителей, — говорит Наталья Голиней. — За все время болезни сына он ни разу так и не появлялся — не приходил, не звонил и не интересовался, как там чувствует себя его боец — звонили только его подчиненные. Второй раз я увидела его уже в феврале 2016, когда пришла к нему на прием: он заявил, что не считает себя виновным ни в чем».
Не чувствует за собой вины и командир отделения — он заявил «URA.Ru», что не выходил на бой с Иваном. «Меня спрашивали в Следственном комитете, стоял ли я с ним в спарринге. Я сейчас помню, что ли, кто там с ним стоял? — говорит Владимир Бутра. — Этот же вопрос был на полиграфе — нас всех прогнали через полиграф. Все ответы есть в уголовном деле». Он настаивает на том, что Голиней получил травму головы в нерабочее время.
«Бытовая травма»
У матери Ивана случившееся до сих пор не укладывается в голове. «Я прекрасно понимала, куда шел мой сын: омоновцы ездят в горячие точки, это опасно. Но он всегда был самостоятельным, и я приняла его выбор, — говорит мать полицейского. — Но
если бы я знала, что его будут проверять на стойкость ударами в голову! Это же полный идиотизм! Если бы он получил раны где-то в бою, я бы не так все это воспринимала, а тут до полусмерти избили свои же!»
Беспокоит мать Ивана и та мысль, что из-за трусости командиров ОМОНа и их желания все скрыть ее сын стал инвалидом первой группы. «Если бы они сразу отвезли его в больницу, таких страшных последствий не наступило бы, — говорит Наталья Голиней. — Они подкосили нашу семью под корень: работает один отец, мне пришлось уволиться — я каждый день езжу с Ваней на реабилитацию (грязи, ванны, ЛФК, массажи), если этого не делать — сразу же идет „откат“ назад».
Один курс реабилитации в санатории «Тараскуль» стоит 218 тысяч за 33 дня — по сути, все деньги семьи уходят на лечение сына. При этом государство им ничего не компенсирует. «Если бы травма была производственной, путевки в санаторий были бы бесплатными, — объясняет Наталья Юрьевна. — Но врачебная комиссия на основании справки командира отряда признала травму непроизводственной, поэтому мы все проходим платно!» По оценкам медиков, восстанавливать здоровье Ивану Голинею предстоит еще года три.
Кроме того, мать Ивана переживает и за других молодых людей, поступающих на службу в ОМОН.
«Официально такие спарринги запрещены, но я слышала, что и после нашего случая они продолжаются, — говорит Наталья Голиней. — И не факт, что какая-нибудь мать не получит своего сына в таком же состоянии — если он вообще выживет».
По слухам, в истории отряда было уже несколько смертельных случаев, связанных с избиением новобранцев во время спаррингов.
«То, что случилось с сержантом полиции Иваном Голинеем, большая трагедия для него и его близких», — признали в Главного управления МВД по Тюменской области. По словам сотрудников пресс-службы, после трагедии руководство и сослуживцы Ивана помогали ему и его семьи всеми силами.
«Руководство и личный состав ОМОН УМВД России по Тюменской области постоянно поддерживали связь с родителями Ивана, оказывали помощь в транспортировках на реабилитацию и морально-психологическую поддержка, — рассказали „URA.Ru“ в тюменского ГУ МВД. — Оформлены документы на выплату страховой суммы по факту получения травмы и документы для получения выплаты по установлению группы инвалидности». Деньги для оказания помощи Ивану собирали не только омоновцы, но и многие другие тюменские полицейские.
Автор: Хренатебенадо
Источник: ura.ru
