Роль США в мире, российское влияние на американские выборы и проблемы ЕС в дайджесте иностранной прессы.
После британского «нет» членству в ЕС 27 государств больше, чем раньше, стараются сохранить сплоченность. Однако это удается им не всегда, как показывают дискуссии накануне и в ходе саммита в Брюсселе.
Нет единства в рядах Евросоюза относительно миграционного кризиса. Из итогового заявления понятно, что такие страны, как Венгрия, Польша и Словакия, не согласны с принятыми в прошлом году квотами на распределение беженцев.
Однако, несмотря на разногласия, в дискуссиях по поводу единой миграционной политики ЕС наступило относительно спокойствие. По сравнению с прошлым годом на маршруте, проходящем через восточное Средиземноморье, стало на 98% меньше нелегальных мигрантов. Глава Европейского совета Дональд Туск считает, что внешние границы ЕС стали лучше защищаться.
Что касается позиции Евросоюза по России, то саммит ЕС не принес единого решения, надо ли прибегать к новым санкциями в связи с действиями Москвы в Сирии.
Меркель высказывалась за формулировку, в которой бы напрямую говорилось о санкциях против России в связи с ее участием в военных преступлениях в Сирии», но в итоговом документе был выбран более мягкий пассаж: ЕС в случае продолжения жестоких действий будет рассматривать и другие варианты.
Россию не обвиняли в столь широком влиянии на политическую жизнь США с 50-х годов ХХ века, когда в Америке кричали о «красной угрозе”.
Кибератаки на сети избирательных комиссий в нескольких штатах породили опасения, что результаты выборов могут быть искажены.
Для Путина, которого Белый дом когда-то презрительно назвал «региональным» актором, «длинная тень», отброшенная им на выборы, — это триумф, даже если Кремль начисто отрицает свою причастность
После того как Путин много лет обвинял США и их союзников в подрыве российской политической системы (поддержке критиков, оппонентов и наблюдателей за выборами, которые сеяли сомнения в легитимности результатов голосования в России), он бьет противника его же оружием.
В конечном итоге роль Путина как жупела избирательной кампании в США может выйти ему боком. Победа г-жи Клинтон может повлечь за собой новые трения, которым Кремль вряд ли обрадуется, а риск ужесточения экономических санкций или других ответных мер — помешать Кремлю стабилизировать экономику.
«Явная поддержка кампании Трампа со стороны Путина — нечто беспрецедентное в политической истории России и даже СССР, — говорит Глеб Павловский, бывший советник российского президента. — Кремль так стремится быть замеченным, что явно недооценивает последствия для Трампа и связей с США».
Как бы то ни было, даже до кампании публичное стремление Трампа к общению с Путиным было сильнее, чем стремление Кремля общаться с этим миллиардером.
Независимо от того, выиграет или проиграет Трамп, никогда США так сильно не сомневались в себе и своей роли в мире. При этом сегодня как никогда мир нуждается в США для наведения порядка.
Европейцы беспомощно пытаются отыскать ответ на вопрос о том, кто, если не Америка, сможет в будущем взять на себя ведущую роль. Можно ли еще полагаться на исторические традиции, договоры и обещания, на очевидные интересы, в конце концов? Неужели эта расколотая страна — все еще та старая добрая Америка, которая семь десятилетий назад спасла старый мир, продираясь сквозь тернии и создавая либеральный миропорядок?
Нынешняя предвыборная кампания в США обнажает трещины и конфликты, копившиеся на протяжении десятилетий: наступление эры глобализации, цифровых технологий, всеобщей дезориентации.
Трамп проиграет, если не случится чего-то совсем неожиданного. Однако его сбивчивая и сбивающая с толку проповедь будет еще долго раздаваться эхом, раскалывающим нацию и ослабляющим Америку. Ненависть и враждебность останутся и не только трансформируют страну как в духовном, так и в политическом плане, но и найдут последователей по всему миру.
Хиллари Клинтон должна будет справиться с непростой задачей и примирить страну как с самой собой, так и с необратимой логикой глобализации. Она должна будет стать и лекарем, и миротворцем. Обе эти ипостаси ей до сих пор давались с трудом.
В близких к военным действиям конфликтах с Россией и Китаем она должна будет выступать «ястребом» — у европейцев от всего этого может закружиться голова. Но в первую очередь мировую политику волнует вопрос о том, не заболела ли американская демократия неизлечимой и, вполне вероятно, заразной внутренней болезнью.
Американский кризис — это кризис демократии во всем мире, в каждом конкретном случае у врагов открытого общества есть свое собственное имя: Орбан, Вилдерс, Ле Пен, Эрдоган.
«Брекзит» стал предвестником того, что может случиться: именно в стране, где зародилась парламентская демократия, стал возможен акт саморазрушения, осуществленный на основании полуправды, демагогии и ностальгии по давно ушедшим временам.
Предостережения о возвращении к политике холодной войны были основным предметом европейских дебатов за три года, но в последние недели многие западные дипломаты, политики и аналитики начали считать, что пружина на самом деле разжалась.
В западных столицах происходит переоценка России. Разговор идет не о переходе к либеральной демократии, а о регрессии.
Эпоха после окончания холодной войны завершилась, и началась новая эра. Холодная война 2.0 носит другой характер, но потенциально настолько же опасна и основана не только на конкурирующих интересах, но и на конкурирующих ценностях.
Сэр Джон Сойерс, бывший глава MI-6, опасается того, что, в отличие от времен холодной войны, сейчас не существует «отчетливых дорожных правил».
Министр иностранных дел Германии Франк-Вальтер Штайнмайер отмечает: «Заблуждением будет считать, что это что-то вроде холодной войны. Сейчас другие и более опасные времена».
Многие признают, что Запад также отчасти виноват в том, что отношения рухнули. Ошибки реальны, в особенности масштаб экспансии НАТО на восток и в Прибалтику. Россия также остро ощущает, что ее обманом заставили дать согласие на резолюцию ООН, критикующую Муаммара Каддафи в Ливии в 2011 году, только чтобы затем обнаружить, что она была использована как прикрытие для смены режима.
Сейчас в Европе и США задаются вопросом о том, как реагировать на действия Путина. Некоторые полагают, что традиции российской государственности требуют более агрессивной внешней политики.
Другие настаивают на том, что Запад должен продолжать пытаться взаимодействовать и «нажимать кнопку перезагрузки», поскольку единственным вариантом является сосуществование.
Тони Брентон, бывший посол Великобритании в Москве с 2004 по 2007 год, призывает к реализму. Он утверждает, что послевоенная система международных отношений — или, как он выразился, «либеральная гегемония» — больше не функционирует.
Брентон предлагает смириться с ограничениями западного влияния в XXI веке. «Нам придется умерить наши амбиции. Мы можем защитить себя. Мы можем защитить наши интересы. Но говорить другим «плохим» странам, как им себя вести, представляется все менее возможным», — сказал он.
Источник: korrespondent.net
